Россия погружается в депрессию

В течение следующих восьми лет депрессия может стать самой распространенной причиной для оформления больничного. Такой прогноз на HR-форуме, организованном ИД «Коммерсантъ», озвучила директор Центра развития здравоохранения московской школы управления «Сколково» Марина Велданова, сославшись на данные Всемирной организации здравоохранения ООН (ВОЗ). По ее словам, нарушение психического здоровья может даже опередить по числу дней нетрудоспособности сердечно-сосудистые патологии. В России прирост заболеваемости ментальными расстройствами за последние три года составил чуть ли не 10%. Частота депрессий в популяции в течение жизни составляет 25%. А по прогнозам ВОЗ, к 2030 году депрессия вообще выходит на первое место по причине нетрудоспособности.

Согласно опросу Superjob, который проводился с 25 июня по 5 июля 2022 года, главный симптом эмоционального выгорания у россиян, это потеря интереса к работе. Его назвал каждый третий опрошенный респондент. В числе других наиболее часто упоминаемых симптомов – хроническая усталость, апатия, раздражительность. Реже упоминались другие состояния: от агрессии и депрессии до безынициативности и скуки. А теперь, представьте что будет после окончания так называемого СВО, когда вернутся домой солдаты?  Большинство из них будут в  тяжёлом психическом состоянии, которое часто еще называют “вьетнамским синдромом”, “афганским синдромом”, “чеченским синдромом”.

В ходе Первой мировой войны очень многие люди получили психические травмы. И впервые докторам и психиатрам пришлось осознать разрушающую силу современных методов ведения войны. По личным оценкам психотерапевта Вольфганга Эккарта, от пяти до десяти процентов солдат Первой мировой, судя по архивным записям врачей, были психически травмированы. И те знания, которые мы сейчас имеем о психических травмах, восходят к опыту, полученному как раз в то время. С психическими отклонениями после войн, пытались бороться в 1990 годах, тогда стали предприниматься попытки ввести обязательное разовое посещение психотерапевта или участие в кризисном собеседовании для людей, переживших экстремальную ситуацию. Но, увы, проект прикрыли. И тут возникает вопрос, готова ли будет Россия к новой реальности? Есть ли у неё единая система социально-психологической помощи военнослужащим? Очевидно, что нет.

Так что, инфляция, исчезновение привычных товаров и сервисов, цензура Роскомнадзора, растущая бедность, технологический упадок вскоре не будет так остро волновать россиян. Куда страшнее будет жить не нюхавшим пороха россиянам с солдатами, вернувшимися с СВО. Вот это ещё предстоит как-то пережить.