В Свердловской области появился ГУЛАГ 2.0

ГУФСИН провела в Екатеринбурге выставку продукции, сделанной заключенными. Как заявили в ведомстве, в колониях активно развиваются производства, которые готовы заместить компании, уходящие с российского рынка. Издание «Областная газета» пишет, что исправительные учреждения подписали контракты на изготовление мебели на 3,5 млн рублей за два дня выставки. Начальник отдела трудовой адаптации осужденных ГУФСИН по Свердловской области Иван Шарков заявил, что колонии вполне могут занять и место IKEA. Если сравнивать мебель, у них и качество лучше, и цены ниже. Они не коммерсанты. А начальник пресс-службы ГУФСИН по Свердловской области Александр Левченко, добавил, что большая часть мебели, произведенной в колониях, поставляется государственным заказчикам. Очень много заказывают органы власти, суды, следственный комитет, служба судебных приставов.

Недавно, например, в ИК-10 выполнили большой заказ для свердловской областной прокуратуры. Они поставляют мебель для школ, детских садов, домов отдыха, санаториев. Также Левченко похвастался хорошей динамикой по муниципальным заказам, за прошлый год они заработали на них более полумиллиарда рублей, а 114 млн на заказах для Свердловской области. Теперь ГУФСИН планирует создать на Среднем Урале деревообрабатывающий цех по производству листов для изготовления мебели. В каменск-уральской ИК-47 оказывается в конце апреля в рамках программы импортозамещения открыли производство стеклопакетов. Подозреваем, что если СК и суды подключатся, то в колонии можно будет вообще  всех загнать и тогда заключённые будут делать абсолютно всё. И учить и лечить и строить. Другого импортозамещения у нас для вас нет. Надеемся на понимание.

По сути в России до сих пор действует система каторжного труда, условия которого можно приравнять к пыткам, при этом в отличие от царского и советского времени экономической необходимости в этом ни у государства, ни у бизнеса нет. Трудовая повинность осужденных к лишению свободы устроена удивительно парадоксально. С одной стороны, УИК устанавливает, что каждый осужденный обязан трудиться (статья 103). С другой стороны, оплачиваемая работа доступна отнюдь не каждому осужденному. Большая часть заключенных занята в швейном производстве. В колониях шьют спецодежду для госорганов, включая ФСИН, и крупных госкомпаний, например, РЖД. Месячная зарплата в 200-300 рублей при работе по 12-16 часов (а оформлены они на 1/10 ставки) оказывается обычное явление. При этом правозащитники получают массу свидетельств коллективных наказаний, например, лишение групп осужденных свободного времени, избиений, помещения в ШИЗО за отказ от работы в таких условиях или пошив брака. А ещё должностные лица ФСИН используют заключенных для работы на себя лично, например, для строительства дач.

Эксперты Gulagu.net проводили анализ действующего законодательства и выявили устаревшие нормы, доставшиеся ФСИН в наследство от ГУЛАГа СССР. Так, согласно ч.6 ст.103УИК РФ, «Осужденным запрещается прекращать работу для разрешения трудовых конфликтов. Отказ от работы или прекращение работы являются злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания и могут повлечь применение мер взыскания и материальную ответственность». Таким образом осуждённые лишены права прекратить работу и потребовать приведения рабочего места в соответствии с трудовым законодательством и требованиями безопасности, они не могут прекратить работу и вынуждены выполнять опасные для жизни приказы и требования сотрудников ФСИН.

При этом важно учитывать, что в настоящей редакции статья 103УИК РФ прямо противоречит статье 37 Конституции РФ. Часть 1 статьи 103 УИК устанавливает обязанность каждого осуждённого работать, а часть 2 статьи 37 Конституции РФ прямо указывает на то, что принудительный труд запрещён. Как видите дело Френкеля и других “отцов” Беломорканала, и Колымы, живее всех живых!