ГУЛАГ 2.0

В конце мая этого года на фоне дискуссии о необходимости использовать осужденных на различных работах, заменив ими трудовых мигрантов, директор ФСИН Александр Калашников предложил организовать на крупных стройках исправительные центры для осужденных. С возможностью предоставить им особые общежития с жестким контролем, где осужденные могут видеться или жить с семьей, а днем ходить на работу. Без малого полмиллиона бесплатных рабочих рук почти простаивают, в то время как могли бы приносить гораздо большую прибыль! И это не дает покоя руководству ФСИН.
Уже в июне министр юстиции Константин Чуйченко сообщил, что ведомство разрабатывает поправки к законодательству, оставляющие право на УДО за осужденными, которые согласились на принудительные работы.

А в конце октября Минюст разработал ряд предложений для гуманизации отбывания наказания осужденными. Ведомство предлагает переводить больше заключенных на принудительные работы, облегчая им при этом возможность освобождаться условно-досрочно, а также разрешить переходить из колоний строгого режима в колонии-поселения. Прежде всего это касается лиц, осужденных за распространение наркотиков, а также за ряд экономических преступлений. Одновременно с этим, Минюст предлагает сократить для осужденных за особо тяжкие преступления срок, после которого станет возможным перевод из колонии строгого режима в колонию-поселение, с двух третей до половины. Но по ряду таких преступлений как преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних либо связанные с незаконным оборотом наркотиков, террористической деятельностью, организацией преступного сообщества и участием в нем — срок увеличивается с половины до двух третей.
За особо тяжкие преступления предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет и более.

Получается, идея такова, сначала перевод из колонии строгого режима в колонию-поселение, а затем замена неотбытой части лишения свободы более мягким наказанием, например, принудительными работами, а далее уже условно-досрочное освобождение.
Но, для многих заключенных такая гуманизация обернется тем, что придется дольше ждать того момента, когда у него появится право попросить, чтобы ему позволили искупить оставшуюся вину трудом. Например, осужденные за наркопреступления (самая многочисленная категория заключенных) чаще всего молодые люди, чаще студенты, которые оступились по молодости. А возможность смягчения наказания только после двух третей срока это очень долго. То же самое и с осужденными за экономические преступления. В последние годы в стране очень много осужденных по экономическим статьям. Получается, что им нужно отсидеть 10 из 15 лет на строгом режиме, прежде чем они смогут попросить о смягчении наказания.

Есть в минюстовской гуманизации еще одна сторона медали,  уход на принудительные работы позволяет судам фактически обнулять право граждан на условно-досрочное освобождение. Минюст обещает ситуацию исправить, однако эксперты подозревают, что такими обещаниями осужденных просто заманивают на стройки века типа БАМа, где они заменят собой мигрантов в сфере малоквалифицированного и низкооплачиваемого труда. При этом, условия для получения УДО остаются общими, а это значит, что за такие провинности, как:  не выполнил норму, поцарапал оборудование, покурил во время работы – человеку могут в этом праве отказать. Такая ситуация произошла в Иркутске на стройках, заключенные надеялись, что они побыстрее освободятся, но нашлись несущественные претензии к их работе и им отказали в УДО. Правозащитники также допускают, что в условиях нехватки в стране трудовых ресурсов поправки Минюста приведут к увеличению числа посадок. Сопредседатель Московской Хельсинкской группы Валерий Борщев подозревает,  что условия нехватки рабочих рук приведут к тому, что суды станут чаще сажать по тем статьям, которые предусматривают быстрый перевод на смягченный режим, то есть принудработы. И таким образом стимулировать их расширение, чтобы продавать рабсилу крупным фирмам.

Помимо того, что речь идет о принудительном труде, который по Конституции запрещен, но еще и о низкооплачиваемом труде. По словам правозащитника, были случаи, когда и после большой переработки на производстве по 12 часов в течение шести дней осужденные получали по 500 руб. за месяц. Вице-президент российского подразделения Международного комитета защиты прав человека, Иван Мельников подтвердил, что Минюст сейчас действительно заинтересован в увеличении количества заключенных, вовлеченных в некий экспорт трудовых ресурсов. 
Как говорит Мельников, на принудительный труд придется подписаться нашим узникам, но без дополнительных для них гарантий, а это первый шаг к возвращению того, что когда-то называлось каторгой. Так как, когда людей направляют на работы не по их специальностям и квалификациям, те часто калечатся или вовсе погибают. А исправительные центры находятся в изоляции от общественности, туда членов наблюдательных комиссий не пускают, хотя заключенные в этих центрах постоянно жалуются на несоблюдение своих трудовых прав.

Вобщем, если олигархам Путина понадобились рабы, то, ФСИН им их предоставит.
И будут они эксплуатировать бесплатный труд узников, а прибыль, как обычно вывозить в офшоры и конвертировать в яхты и роскошную недвижимость.